Слова Ежаки Сердуна, основано на реальных событиях. С
тех пор как в 1972 году сборная СССР по хоккею разгромила сборную
Канады в матче века, мы не пропускаем ни одной игры НХЛ. Попробуйте
представить наше удивление, когда мы узнали, что шайбу можно не только
залепить метким броском в соперника — на ней еще можно и покататься.
Причем в море. Конечно, мы просто не смогли не испробовать на себе это
странное явление.
Предисловие для тех, кто не в курсе: шайба — надувная круглая шлюпка для двух человек, которая крепится тросом к катеру, который, в свою очередь, потом эту самую шайбу и тащит за собой по воде.
А теперь — «словие»...
«Банан — это ерунда. Банан — это для младенцев», — напутствовал меня какой-то дедок, стоящий тут же рядом со мной на пляже, опираясь на костыль и подергивая завернутой под трусы ногой в гипсе. «Бери, сынок, шайбу. На шайбе — самое оно. Ни на одной бабе ты так не покатаешься, как на шайбе. Видишь — нога поломана! Так это не — не на шайбе. Это мне старуха моя дверью. А ты не боись!». Не знаю, зачем я его послушал, наверное, потому, что старших в принципе нужно слушать. Но я решился.
Катер с шайбой возвращается из очередного пятиминутного катания, загодя, за 100 метров от берега, выбрасывая бездыханные тела последних клиентов в воду. Следующие на очереди — я и щуплый паренек, которого быстренько крестит на прощанье его матушка. Через секунду на меня и на попутчика надевают спасательные жилеты, мы заходим в воду, и к нам подталкивают надувной агрегат.
«Ничего, если брызги в лицо будут?» — спрашивает человек на катере у штурвала. «Ничего», — отвечаем мы, еще не осознавая, на что подписываемся. «Тогда задницами сюда», — подсказывает его помощник. Мы плюхаемся, и нам говорят, как правильно держаться. Предлагают для верности примотать скотчем руки к страховочным веревкам. Щуплый отрицательно мотает головой, а я соглашаюсь. Рекомендуют усесться поглубже. Вминаю филейную часть как можно дальше, ясно нащупывая ягодицами резиновое дно. «Бодрячком! Поехали!» — командую я на таджикском наречии. Меня никто не понимает, но водила трогает: небольшой рывок, и мы начинаем скользить по водной глади.
Катер мчится вперед, тянет за собой шайбу вместе с нами, брызги летят в лицо, я пытаюсь сквозь них рассмотреть что-нибудь впереди, вижу мало что, но весело. Это главное. Кайф!
Примерно через полторы-две минуты катающий нас делает остановку. «Как самочувствие?» — кричит он нам с катера. «Супер! Отлично!» — восторженно вопим мы. «Ну что, прибавить еще газку? По максимуму?» — «Можно! — орем бесноватые мы. — Нам ли, пацанам, о чем-то беспокоиться?»
В народе говорят «песец подкрался незаметно», так вот так же незаметно вдруг в следующую секунду шайбу практически выдергивает из-под меня, и я только чудом удерживаюсь в ней. Оборачиваюсь вправо и понимаю, что моего соседа-пассажира больше нет в шайбе. Сердце холодеет от этой мысли, но я тут же вспоминаю, что парень сидел на самом деле слева от меня. Поворачиваюсь влево, но там его тоже нет. Его вынесло из шайбы от рывка, и теперь, наверное, он пускает пузыри под водой, мочась от ужаса и привлекая этим голодных акул. От этого мое сердце холодеет еще больше. Попутно прославляю в душе свою предусмотрительность и скотч. А катер набирает скорость, и я буквально лечу над водой, с адской частотой, однако, больно приземляясь. Мне уже совершенно ничего не видно из-за брызг. Но не очень теперь и хочется смотреть. Есть другая забота — нечем дышать. Нос забит водой с самого начала. Надежда только на рот, который изредка приоткрываешь, чтобы попытаться (!) глотнуть спасительный воздух, но вместо этого тошнотворный соленый поток бьет тебе в лицо, точно в рот. Пытаюсь сплюнуть набившуюся воду, но из-за встречного ветра она, смешиваясь со слюной, растекается по перекошенному от дикой скачки лицу. А скачка мало того, что дикая, — она адская вообще! Сначала от бешеных ударов ягодицами о резиновое дно шайбы я беспокоюсь, как бы от моего веса оно (дно) не прорвалось, и я не вывалился вниз. Но агрегат крепок, он выдерживал и не такие туши. Когда волнение по поводу прочности шайбы проходит, я начинаю всерьез беспокоиться, как бы не лопнули мои плавки. И поверьте — у меня были серьезные предпосылки и основания для подобных беспокойств. Но и это проходит, когда в очередной сотый прыжок я понимаю, что, если эта карусель затянется, я рискую отбить все почки. «Спасииии-и-и», — уже стонет еле слышно одна из них. А катер в это время выделывает непонятные кренделя по воде. Я не вижу, где я, я не вижу ничего. Руки судорожно вцепились в веревки, голова вывернута максимально назад, чтобы хоть как-то дышать, меня колбасит и плющит, как только может. Когда шея затекает, я начинаю поворачивать голову в другую сторону, и в это время в мой открытый зачем-то рот набивается с полкило кильки. Часть пытаюсь выплюнуть, часть сглатываю так. Через раз я чувствую, что меня выбрасывает далеко вверх над шайбой, мои ноги летят высоко над уровнем моря и меня; несколько раз меня чуть не переворачивает. И вода, треклятая вода, бьющая кошмарным напором в лицо каждый раз, когда шайба врезается в очередную волну, приземляется на волну, поворачивает на волне, когда трос, соединяющий нас с катером, врезается в воду – т.е. постоянно! Напор такой мощный, что можно подумать, что кто-то очень хочет потушить невидимый пожар у меня во рту. Это ад!
Еще через пару минут я уже не думаю ни об адреналине, ни об удовольствии (какое тут к черту удовольствие?). В голове только одна мысль - «надо выжить!». Одним полуоткрытым глазом вижу под собой парящих чаек. Боже, где же я?! Я уже умер? Ах, если бы. Это был всего лишь небольшой взлет от удара в волну, и теперь я опять падаю. Но падаю так, что врезаюсь головой в водную гладь, увлекая за собой шайбу, которую в свою очередь продолжает увлекать катер, и непонятно мне, кто кого больше влечет. Я понимаю одно — я в воде, руки мои держит проклятый скотч, подо мной проплывает дельфин и посылает мне азбукой Морзе ультразвук. «Небо с той стороны», — я улавливаю смысл в его несовершенной морзянке и смотрю, куда именно дельфин указывает мне плавником. Но мне не до неба. В мой рот опять набралось пара килограммов кильки, к своему и моему несчастью плывущей косяком на моем пути, пока я борозжу головой море. Жалею в это время, что у меня нет жабр, чтобы хоть как-то дышать.
К счастью, все в этом мире, что имеет начало, имеет и конец. Если бы этот аттракцион был вечным — им можно было бы пытать грешников.
Долгожданное мгновение — катер замедляется, мы причаливаем. Я четко, как якорем, торможу головой о гальку. Чьи-то цепкие руки выволакивают меня вместе с шайбой на берег. Я в полубреду. Чуть приоткрытым глазом вижу, что помощник рулевого разрезает ножницами на моих запястьях скотч и вены. Шайбу забирают, в нее сажают следующих камикадзе, проходящие мимо рыбаки выбирают у меня изо рта всю набившуюся рыбу — Спасибо, добрые люди! Теперь я могу дышать! — и складывают себе в лукошко, а меня оставляют истекать кровью и морской водой на солнышке. На сегодня экстремальных ощущений почему-то больше не хочется. Баста. Но самое ужасное — я чувствую, что мои плавки таки треснули, но я слишком ослаб, чтобы перевернуться хотя бы на спину и скрыть срам.
Не дай Боб мне еще раз когда-нибудь испытать подобное.
А вы заказы принимаете на описание диковинных событий??? Хочу про американские горки, дело в том что сам на них окаянных никогда не катался, но шибко хочу послушать комментарии бывалых людей и доверяю вам сие непростое задание, пожалуйста не отсавьте без внимания мою самую заветную мечту)))
