Когда наш ГлаВред не практикует свои нелепые методики по
саморазрушению, он ест. На этот раз он воплотил в реальность свою
очередную идею фикс и совместил два своих самых любимых занятия. Что из
этого вышло — как всегда, пришлось убирать нашей бабушке-уборщице
Клавдии Ивановне.
Не знаю как для представителей мелкой буржуазии Франции (сам не понимаю, почему о них вспомнил), а для меня новогодний праздник —
это самый главный повод поддаться очередному приступу булимии и
наесться до отвала всякими вкусностями. На этот раз я решил подготовить
себя к празднованию Нового Года и потренироваться заранее, то есть
съесть около пяти килограммов разных объедашек и сладостей. Слава Бобу,
нашелся и повод — День рождения Его Величества короля Таиланда Рама IX.
Снарядив
нашего редакционного коня Ферраста в ближайшую кондитерскую, дорогие
коллеги усадили меня на кушетку посреди редакторской комнаты, а сами
расселись вокруг, предвкушая веселое зрелище. Еще бы, я решил
собственножелудочно съесть объем сладостей, который они бы растянули на
целую неделю.
Признаться, меня впечатлил ассортимент и объем
кондитерских изделий, который я удумал съесть и не поморщиться.
Когда-то Елисей Милашко был твердо убежден, что мой желудок способен
переварить и гвозди. На этот же раз задача, стоявшая передо мной, была
намного легче. Это ободряло.
Пир души
Начало эксперимента — 15:00. Разогреться я решаю тульским
пряником. Оказывается, это не только красное словцо, которое в обиходе
у нас в редакции, но и настоящий большой пряник. Насчет тульского
происхождения ручаться не буду. Первый откушенный кусочек уже доводит
мои вкусовые рецепторы до экстаза. Пряник свежий, мягкий и податливый.
Попадая в рот, он рассыпается на мелкие сладкие крошки, которые
проглатываются на автомате, и челюсть сама тянется сделать очередную
пробу. Несколько укусов и… что я вижу? Начинка из повидла! Черным
глазом оно заигрывает со мной, выглядывая из середины пряника. Моя
гурманская натура заочно раболепствует перед тульскими умельцами. После
каждого проглоченного кусочка остается легкое послевкусие, как после какао. Хочется еще и еще. Это волшебно.
Прохладное повидло ласкает
кончик языка, а мякоть, заполняя ротовую полость и превращаясь
постепенно в сладкую кашицу, мягко соскальзывает в пищевод. Беру еще. К
счастью, Ферраст купил аж пять таких пряников. Их аромат чувствуется
даже тогда, когда я жую. Он попадает в носоглотку, а потом в самый
мозг, ударяя по серому веществу волшебным залпом вкуснятины. Податливая
плоть пряника проминается под каждым нажатием челюстей и становится
безвозвратным пленником моего кишечника. Языком слизываю с зубов
остатки, чтобы освободить место для новой порции.
Когда я доедал
последний пряник, пришел Лоренцо Мозгуччи и придвинул ко мне какие-то
шоколадные палочки. Аромат исходил удивительный, а потому я не стал
строить из себя сноба и недотрогу и тут же принялся их уплетать.
Шоколад, который тает во рту, а не в руках —
это не тот случай. Но это как раз тот случай, когда хочется съесть не
только сами шоколадные палочки, но и ставшие шоколадными от них пальцы.
Кое-как оторвавшись от пальцев и выплюнув кольцо, которое я чуть было
не проглотил впопыхах, я принимаюсь за какие-то мягкие плюшечки,
покрытые шоколадными нитями. Пальцы тонут в мякоти. Прослойка из желе
великолепна, да что там — она просто восхитительна! Практически не жуя, проглатываю десяток штук.
«Не тормози — сникерсни!» Я
не тормознул и запасся пятью большими сникерсами. Когда кусаешь, из
батончика, как в рекламе, тянется за зубами карамель и нуга, свешиваясь
вязкими нитями с шоколада. Орехи, карамель, шоколад и пищевой
ароматизатор Е — это практически восьмое чудо света, и я взлетаю на седьмое небо от счастья. Чревоугодие — это не грех. Это благо! Один Лоренцо Мозгуччи может понять меня в полной мере.
Дальше — рулет. Обожал их в детстве, обожаю и сейчас. Главное — выбрать правильный. Правильный рулет —
сочный рулет. Ферраст не подкачал и принес мне именно такой. Мне лень
его резать, а потому я бесцеремонно вгрызаюсь
Счастье — есть!
в него. Сладкая прослойка
размазывается вокруг рта. Краем глаза замечаю, как мои коллеги
судорожно сглатывают слюни от этого сказочного зрелища.
Примерно
восемь тысяч килокалорий спустя отмечаю про себя, что шоколадки
«Корона», до которых дошла очередь, уже не приносят той первобытной
радости, которая охватывала меня при поглощении тульских пряников. Во
рту скопилась противная сладкая масса слюны, сдобренная частичками
шоколада и крошками арахиса. Появилась икота и начала чесаться голова.
Сперва лоб, а потом и макушка. Но я решаю идти до конца и не отступать
от намеченной цели. Редакционные деньги потрачены, и если я решу не
доедать уже закупленные сладости, Луи Регидрон проест мне мозг. Беру
батончик «Баунти». Я еще не разорвал обертку, а отвратительный,
приторный запах уже доплыл до моих ноздрей и вызвал первые признаки
тошноты. Абсолютно не райское и не наслаждение. Все члены редакции
продолжают с интересом наблюдать за ходом моего эксперимента. Меня
начинает по-взрослому тошнить, и Елисей участливо приносит мне тазик.
Батончик прошел, но шоколад уже не кажется чем-то сказочным —
совсем наоборот. Очень хочется воды... Запить, смыть всю эту шоколадную
слизь из своей ротовой полости... В теле появилась слабость, начинает
клонить в сон. А ведь я еще не съел и половины задуманного. Приступаю к
«Киевскому» торту. Какой же он огромный…
Двадцать тысяч
килокалорий спустя... Я выпил два стакана воды, и у меня открылось
второе дыхание. Пока мои коллеги спорили, является ли запивание
сладостей водой нарушением правил, я вскрываю батончик «Натс». Съедаю и
прислушиваюсь к своим ощущениям. Вкус по десятибалльной шкале
составляет 2, а не 10 баллов, как могло быть в начале, но надо еще один
съесть. Вскрываю. Фууууу! Если я опишу это словом «отвратительно», я
ничего не скажу. Что-то мне не хочется пока «Натс». Я уже знаю этот
омерзительный запах, знаю этот омерзительный вкус, я знаю его
омерзительный состав. Откладываю в сторону и вспоминаю, что я еще не
доел пряники. Решаю сменить акцент и через силу запихиваю в себя пару
штук. Тошнит еще больше. Мне все же в глубине души жаль себя, и я решаю
прилечь. Расстегиваю ремень и пуговицы на брюках.
Сейчас я
печатаю лежа. Голова моя тяжела. Мысли путаются и не хочется писать
длинные предложения. Бытует мнение, что от сладкого начинает лучше
работать мозг. Не знаю, как у кого, а у меня начинает лучше работать
защитная реакция организма, и очередные рвотные позывы уже совсем
близко. Звуки «Ык» и «Буэ» слышны все чаще. Ем дальше…
Я больше
не могу это есть. Мне правда плохо. Я боюсь, что у меня разовьется
диабет. Я очень хочу кильки. Или соленых огурцов. Соли, в конце концов.
Только не надо больше шоколада. Не надо ничего сладкого. Никакого
сахара! Буэ…
Тяжело дышать. Появилась головная боль. Выступил
пот. Кажется, поджелудочная железа уже не справляется с нагрузкой и не
может вырабатывать достаточное количество инсулина. Жуткая слабость
одолевает мое тело, и у меня уже нет сил печатать даже лежа. Продолжаю
есть и надиктовывать текст, который набирают по очереди мои коллеги.
Капентер
принимает ставки. Редакторы спорят, справлюсь ли я с задачей. Четыре
против одного, что я умру в течение ближайших 60 минут. Друзья
называется…
Как много ему пришлось стерпеть...
Опять решаю сменить акцент и прошу подать мне мороженое. В какой-то
момент кажется, что мне легчает, но тошнотворный аромат и вкус дорогих
заморских «духов-ароматизаторов» играют свою роль, и мой друг Елисей
снова вынужден полоскать тазик. Луи Регидрон продолжает меня
подбадривать, подло расписывая прелести сладеньких кексов с ягодной
начинкой, отчего меня выворачивает еще раз, только теперь уже на пол.
Вся редакция начинает квохтать вокруг меня, подавая то полотенце, то
воду, а я, превозмогая себя и собрав все свои силы и мужество,
заталкиваю в рот три кекса. Вкус как таковой я уже не ощущаю. Я просто
чувствую куски чего-то мягкого, жуткую сладкую вонь. Горло с огромной
неохотой пропускает очередную порцию. Вода практически не
помогает. По
всей поверхности кожи я ощущаю зуд, на руках наблюдаю красные пятна.
Появляются газы (прости за подробности, дорогой читатель). Организм
противится и ясно дает понять, что пора бы отказаться от этой бесовской
затеи.
После десятиминутного перерыва, несмотря
на возникший из ниоткуда озноб, решаю довести дело до конца и, стараясь
мысленно отрешиться, съедаю 400 граммов конфет «Гулливер», закусив все
это последней вафлей. Больше есть нечего.
Да, я сделал это!
Кажется,
я куда-то проваливаюсь. Меня обступает чернота, мои друзья теряют
отчетливые формы и очертания. Перед глазами мутно. Я теряю сознание.
Открываю глаза. На часах 18:35. Я лежу на той же кушетке в нашей
редакторской комнате. В ногах сидит бородатый дядька в белом халате.
Рядом за столом сидит незнакомая женщина, тоже в белом халате, и что-то
пишет. Говорят, что моя поджелудочная была на грани, и мне срочно
вкололи три кубика инсулина, чтобы я не откинул коньки. Говорят, что
следующие несколько месяцев мне надо будет ходить в больницу и сдавать
кровь на сахар. А ближайшие два дня — клизмы. Еще чуть-чуть — и мне можно было бы присуждать премию Дарвина. Жутко хочется воды, селедки и соленых огурцов. Очень гадкое состояние, скажу я вам.
Ежака Сердун — новая форма, новое содержание
В
дверях стоит уборщица Клавдия Ивановна и с укоризной качает головой.
Потом я выяснил, что это она вызвала скорую помощь. Милая Клавдия
Ивановна, повышу ей зарплату на десять долларов. …
Этот абзац
я пишу уже на следующий день после проведения опыта. Я немного
оклемался, взял калькулятор и подсчитал, что съел около 25 тысяч
килокалорий. Нормальному человеку этого количества на неделю хватит, а
я за пару часов справился.
Да, я мужик!
Пойду поставлю еще одну клизму.
Внимание! Воспроизведение описанных событий в домашних условиях
без пристального наблюдения врачей-психиатров опасно для жизни. Все
описанное в тексте выполнялось специально подготовленным
профессионалом-редактором журнала «Боб» под пристальным оком МЧС.
Никогда не повторяйте этого дома!
Дорогой, Ежака Сердун! Мне искренне жаль, что ты не получил кайф от такого количества сладкого, может стоило запвать простой водой каждую сладость тогла концентрация сладкого не была бы столь высока в твоём организме. А вообще это геройское дело, столько съесть за пару часов. Можно повторить эксперимент, только взять теперь говядину, свинину, курицу, баранину, рыбу и напоследок устриц, так чтоб плавали там)))) и В конце гарантирована клизма с последующей блокадой всех туалетов ближайшей поликлиники)))
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
