Слова Джона Капентера, сумасбродное задание Ежаки Сердуна.

Обычно гипетрофированные комплексы нашего ГлаВреда не приносят редакции никакой пользы — а тут взяли да и помогли Джону Капентеру отправиться в первое путешествие, полное неожиданных открытий и смертельных опасностей.

Прошел уже месяц с тех пор, как наш обаятельный ГлаВред принял меня внештатным корреспондентом журнала «Боб». Я сразу влился в коллектив, хоть для этого и пришлось подарить мистеру Сердуну свой айпод. Первые пару дней я ничем особенным не занимался — то дежурил у ксерокса, то выносил мусор, разок даже удалял кутикулы у куртуазного редактора. Я всегда думал, что кутикулы — это мужские яички (представьте, как я удивился просьбе Елисея Милашко удалить ему кутикулы). Как окажется впоследствии, это было судьбоносное событие.

Меня вызвал к себе ГлаВред. Он был возбужден, на столе стоял лосьон для рук, рядом лежал затасканный мужской журнал — на босса явно снизошло вдохновение. Он усадил меня к себе на колени и нашептал на ушко подробности моего первого серьезного задания.

Рисунок задрозда руки Ежаки Сердуна

Как вы знаете, наш ГлаВред серьезно занимался бодибилдингом. Он перепробовал сотни протеиновых добавок, но мистером Вселенная так и не стал. Поэтому он поручил мне отправиться на Донбасс, в край суровых шахтеров и гигантских земляных холмов — там, в одной из шахт, живет таинственная птица задрозд, чьи яйца мне и предстояло украсть. Ежака искренне верил, что уж после волшебных-то яиц его точно попрет. Наконец-то я получил настоящее задание, полное опасностей и приключений.

Собрав в котомку исподнее, прочитав молитву и оседлав редакционного коня Ферраста, я отправился в путь. Что я знал о пункте моего назначения? Как я понял, Донбасс был краем гномов-землекопов, мрачных подземелий с несметными сокровищами и невиданных  тварей (из газет я узнал о зловещих начальниках участков — бррр, какое жуткое название!). Как любой нормальный путешественник, я планировал переболеть цингой, побывать в плену у туземцев и назвать своим именем какую-нибудь речку или гору. «Вот едет Джон Капентер, первый американец — покоритель Донбасса!» — совершил я акт самолюбования и прибавил газку. Ферраст презрительно фыркнул — ему явно не понравился запах. «А спаржа-то была несвежая, — подумал я, натягивая противогаз. — Вот и начались испытания!».

Простояв пару часов в пробке, я, наконец, покинул столицу и набрал приличный ход, так что пару раз приходилось останавливаться и ждать, пока подтянется взмыленный Ферраст.

Увидев на ногах коня мощные подковы, я решил и себе набить такие же. Несмотря на дикую боль, я таки довел дело до конца, попутно удивляясь, как лошади это терпят. По мере нашего продвижения на восток я все больше и больше удивлялся — мне не попалось ни одной деревни хоббитов, на меня не напала ни одна банда орков. Только на больших дорогах иногда попадались пузатые огры с полосатыми черно-белыми дубинками да ласковые амазонки в леопардовых юбках и с устрашающей боевой раскраской на лицах. И с теми, и с другими не обошлось без противоестественного секса… Судя по карте — а я пользовался картой Средиземья из книги Толкиена — до величественных донбасских копей оставалось рукой подать. У входа в зловещее жерло угольных недр я наткнулся на электронный турникет — к счастью, у меня в кармане завалялся жетончик метро, открывший мне путь навстречу великой находке. Захватив набор ароматических свечей (наверняка в подземелье сильно воняет) и лоток для яиц, я спустился на эскалаторе в клеть шахтного подъемника.

Амазонка Гриша

Спуск в неизвестность начался…

По пути в царство гномов я успел вздремнуть. Разбудил меня страшный грохот и отборнейший мат. «Вождь гномов!» — обрадовался я, двинувшись навстречу знакомым словам, которых вдоволь наслушался еще в редакции. Звук доносился из узкого черного туннеля. Я встал на четвереньки и пополз по направлению к очередной порции ругательств. Преодолев полтора километра, я нашел, наконец, вождя и его работников. Даже и не знаю, кто из нас был удивлен больше — чумазые шахтеры, обнаружившие в родной шахте американского журналиста в ароматном клубничном облаке, или я, вместо сердитых гномов встретивший дружелюбных и вполне человекоподобных существ. Мы тут же подружились и обменялись номерами телефонов. А ведь не врали легенды про несметные

Суровые землекопы

сокровища в донбасских шахтах — аппараты шахтеров были с цветными экранами, встроенными фотоаппаратами и полифионией. Посмотрев на мой видавший виды Siemens A50, землекопы наградили меня первым почетным титулом — Лошара Заморский. Только я хотел спросить, как найти волшебного задрозда, как Михалыч — так звали вождя — сказал, что скоро на инспекцию спустится начальник участка. Тот самый ужасный монстр из недр Земли! Я умолял землекопов поскорее убираться отсюда, но эти храбрые подземные жители только рассмеялись в лицо опасности. «Наверное решили пожертвовать собой ради моего спасения!» — решил я и на четвереньках рванул в ближайший туннель. Пытаясь запутать безжалостное чудовище, я несколько раз менял направление, да так удачно, что через

некоторое время очутился в глухом тупике. Туннель был настолько узким, что развернуться я не мог. Я начал пятиться назад и вдруг уперся во что-то твердое. «УИИИИИИИИИИ!!! — раздался сзади отвратительнейший писк. — УИИИИИИИ!!!» Сильные когтистые лапы схватили меня за бедра, раздалось зловещее шуршание перьев. «Задрозд! — с радостью подумал я. — Нужно вывернуться и найти гнездо страшной птицы». Пока я размышлял, как выбраться из туннеля, острый коготь распорол брюки сзади. «О-о! — пришло ко мне осознание жестокого заблуждения. — А задрозд-то — самец! Причем очень одинокий! Неужели опять будет противоестесственный секс?». Времени на размышления не было — нужно было действовать. Для начала я прибавил газку. «Это собьет птицу с толку», —  подумал я. Пока задрозд откашливался и фыркал (в тот момент я просто обожал несвежую спаржу), я подался еще немного назад. Пока пришедшее в себя чудовище облизывало мое левое ухо (что, кстати, было весьма приятно), из кармана моей рубашки выпали маникюрные ножнички, которыми я удалял кутикулы Елисею Милашко. Я тут же схватил инструмент, резко перевернулся на спину и увидел инструмент задрозда. «Уй ты ж господи! — опешил от увиденного я. — Силы — как у страуса, а причиндалы — как у цыпленочка». Щипчики словно сами отрезали нужное. Задрозд невыносимо пищал и дрался, как девчонка. Я хладнокровно добыл заказ ГлаВреда и оттолкнул униженную птицу ногой. Всхлипывая, задрозд скрылся в темноте. Я же аккуратно положил тестикулы задрозда в лоток, спрятал спасительные щипчики в карман рубашки и пополз на выход. Шахтные сквозняки неприятно дули в оголенный зад, от чего последний издавал ровное гудение. Это был мой победный горн, под который я и выбрался наверх.

Перед тем, как отправиться в Киев, я смастерил из хвоста Ферраста набедренную повязку — не хотелось проблем с придорожными ограми и тем более амазонками. Окрыленный успехом, я домчал до редакции за несколько дней, на неделю опередив медлительного Ферраста. Заполучив заветные шарики, Ежака хлопал в ладоши, звонил какому-то Шварцу и выкрикивал угрозы, мол, уж теперь-то все титулы его.

«Ну, Заморским Лошарой вам, мистер Сердун, точно не быть!» — устало отметил я, с упоением предвкушая новые титулы и невероятные приключения.