Впервые за время работы в
редакции Джон не отправился за границу разбазаривать редакционные
деньги. В этом месяце он спас жизни. А именно — шесть никчемных жизней и
три кчемных.
Только ожог от огня и рана от несчастной любви никогда не заживают (Пол МакДональд)
«Бывают такие минуты, когда кажется, что жизнь бессмысленна, пуста, и в конце не видно спасительного света», — так объяснил ГлаВред свое депрессивное состояние. Когда мы спросили, что повергло его в пучину горестных, саморазрушительных мыслей, ГлавРед, роняя слезы на пухлые щеки, объявил, что в офисе нет хлеба, а у него через тридцать минут очередной прием пищи.
«Большое дело», — подумал я, полагая, что, если уж нельзя обойтись без хлеба, то самому сходить проще простого. Однако по лицам своих коллег я понял, что дело-то и правда большое! В офисе поднялась страшная паника: все искали кусок черного хлеба. А с ГлаВредом происходило что-то невероятное — он просто-таки угасал на глазах. Отчаяние овладело им полностью, он упал на диван и объявил, что не может двигаться. И, как следствие ужасной подавленности, ГлаВред достал мыльные пузыри и начал развлекаться.
Раньше жребий в редакции бросали так
Наш корректор Нео Тразимая на правах самой здравомыслящей собрала
коллектив в кружок и, отобрав зубочистки у коня Ферраста, сломала одну
из них. Итак, предстояло тянуть жребий — кто вытянет короткую
зубочистку, тот и отправится в магазин. Все жутко волновались, а Луи
даже потерял четыре килограмма. Короткую зубочистку вытянул я, и тут же
ГлаВред громко объявил: «Осталось 25 минут».
Я схватил бумажник и
выбежал из офиса. У самой двери меня настигла громогласная мольба
плачущего Павлика поторопиться. Я даже боялся подумать, что будет, если я
опоздаю. Я засек время.
В голове вертелся образ нашего района — я пытался вспомнить, где находится ближайший магазин. Как назло в голову лезли бесполезные воспоминания о моем ручном аллигаторе Двойном Лососе и поздравления Ферраста с Новым Годом! На минуту я задумался, стараясь вспомнить, что именно сказал Ферраст, но вовремя осознал, что Ферраст не умеет разговаривать. Посмотрел на часы — осталось 23 минуты.
Я выбежал из здания и упал. Встал и снова упал. Сделал шаг и упал. Оглянулся вокруг — никого. Что за черт?! Часы показывали 22 минуты. Я обогнул дом, потом еще раз и еще… зачем я три раза обогнул дом? От волнения я, видимо, превращаюсь в идиота. А, может, это НЛО — чего на себя грешить? Коллеги высунулись из окна и потребовали перестать наяривать круги. До часа «Х» осталось 18 минут.
И вот, когда я в последний раз пробегал мимо подъезда, из здания выбежал Ферраст и дал мне жетон на метро. Вот чего мне не хватало! Все! Теперь, когда со мной жетон, я вновь обрету хладнокровие.
Тут же я вспомнил, где находится ближайший супермаркет. Через пять минут
я уже стоял возле кассы и протягивал деньги кассиру. Я посмотрел на чек
— время, отбитое на бумажке, неоднозначно намекало на то, что через
тринадцать минут ГлаВредом овладеет неслыханная ярость.
Я
выбежал из супермаркета с криками радости: «Я купил хлеб! Я купил черный
хлеб!». Люди смотрели на меня, словно на умалишенного. Глупцы, они не
понимают от чего я спас их, да и всю вселенную прицепом. Данное событие
послужило поводом, чтобы я сам себя поставил в один ряд с Брюсом
Уиллисом, Арнольдом Шварценнегером и
Священный артефакт
Дональдом Даком — то есть другими
героями, спасавшими мир. От мысли, что когда-нибудь мое имя будет
стоять где-то между Дональдом и Брюсом, я преисполнился гордости и
всплакнул. Посмотрел на часы — 10 минут.
И вот он дом, вот оно заветное окно, вот он камбоджийский мальчик, занимающийся ушу на подоконнике. Интересно, как он умудряется размахивать шестом, не выбивая при этом стекла и зубы у проходящих сзади коллег. Хм…
По мнению экспертов, причиной возгорания стало гороховое пюре
И вот в минуту, когда я был готов зайти в подъезд, сзади раздался крик:
«Пожар!». Я остановился. Крик раздался снова. Послышался звон
разбивающегося стекла — в доме напротив, на балконе второго этажа,
стояла девушка и звала на помощь. Огненные языки пламени вырывались из
окна рядом — очевидно, комната, в которой находилась юная особа, должна
была вскоре загореться.
Я бросился к ней. Часы, словно кандалы,
сжимали запястье и тянули обратно к подъезду. Секундная стрелка со
скоростью болида из Формулы-1 неслась по циферблату, отсчитывая время
до апокалипсиса. Сзади раздавались крики моих коллег из окна. «К черту
девку, нас спасай», — кричал Луи; «Как залезешь к ней, прихвати
огниво!», — просил Семен; «Мильтао банзу экудэ», — пробасил
камбоджийский мальчик; «Возвратись, горемычный», — причитала Клавдия
Ивановна; «Если у этой дамы есть шелковое постельное белье, возьми один
комплект, все равно же сгорит», — поспешил напомнить домовитый Елисей;
«Будь осторожней», — напутствовала меня Нео Тразимая. Павлик молчал —
видимо, парень лежал без сознания. «5 минут!» — истошно прокричал Ежака.
Я остановился под балконом девицы. Так как расстояние между нами было небольшое, я крикнул девушке, чтобы она прыгала. Но та, поддавшись панике, наотрез отказалась. Во второй раз я уже приказал прыгать, но она снова отказалась. Где-то далеко послышалась сирена пожарной машины. На секунду я подумал, что можно оставить девушку, ведь пожарные через пару минут будет здесь и спасут ее. Но вид ее обнаженных грудей, видневшихся через глубокое декольте ночнушки, затронул во мне мужское начало и оно, начало, твердое, словно стержень, заставило меня передумать.
Видя, что девушка продолжает меня игнорировать, я схватился за решетки, которыми было защищено окно первого этажа, и подтянулся вверх. Циферблат часов промелькнул перед глазами — минутная стрелка была в трех минутах от моей гибели. Жаркое пламя лезло из окна, в комнатах что-то громко трещало и с шумом падало. В любой момент мог взорваться газ.
Словно бойскаут, я подтягивался своими накачанными, мускулистыми руками и
в мгновение ока оказался перед девушкой. Без лишних слов я схватил ее
на руки. Но как прыгнуть на землю? Я могу покалечить это прекрасное
создание! Внизу под балконом заржал Ферраст! О, мой верный друг! Я
оттолкнулся и прыгнул вниз. Больно! Больно, мать вашу, на хозяйство
приземляться!
Ферраст поскакал к нашему подъезду. Оставалась
одна минута.
Положив кричащую девушку на плечо и держа в другой
руке хлеб, я медленно поднимался на третий этаж. Ферраст припустил
вперед. Когда я подходил к офису, услышал крики моих коллег: «Десять,
девять, восемь…».
Вдруг раздался голос ГлаВреда: «Ваши часы
отстают. На моих осталось пять секунд!» И коллеги, не меняя тона голоса,
продолжили считать: «Четыре, три, два, один». Тут я ввалился в офис.
Осада! Где кипящая смола и камни?
Заметно приободрившись, Ежака встал и запел под нос песенку. ГлаВред подошел ко мне, погладил по голове, взял буханку черного хлеба, девицу и исчез в своем кабинете. В офисе воцарилась тишина. Только из кабинета Ежаки доносился веселый смех и звяканье посуды.
Коллеги поднесли мне семь чашек горячего кофе (от каждого по одной) и посоветовали взять отпуск. Я отпил кофе. Ребята расходились по своим местам. За окном тушили пожар. Дрожащие руки выронили одну чашку, я взял вторую, но поставил ее обратно на стол — руки продолжали дрожать. Черт, это были самые напряженные тридцать минут в моей жизни.