Дух добра и благородства не чужд отважным воинам, морским свинкам и
ГлаВреду журнала «Боб», чьи порывы благодетели уже успели выкорчевать не одно
дерево. Наш корреспондент Джон Капентер в очередной раз отправляется
разносить по свету благую весть от Ежаки. На этот раз — в Антарктиду.
Помощь — это попытка исправить последствия
проблемы, но никак не ее возникновение. Помощь всегда вторична.
Помогающий всегда благороден. Пол МакДональд
Выжив после празднования Нового Года в Украине, я понял, что такое
настоящее испытание. Авантюрные задания Ежаки после этого кошмара
кажутся мне лишь немного сложней лущения арахиса.
Так плохо мне еще никогда не было! Очнувшись пятого января (мой Боб,
что успело произойти со мной за эти четыре дня?), я пришел в редакцию
с просьбой отпустить меня домой на лечение, но застал ребят за странным
занятием: собравшись в кучку возле ГлаВредовского стола, они спорили и
засовывали какие-то вещи в пакет из супермаркета. Первая мысль, которая
пришла мне в голову, — Луи в который раз украл вещи из секонд-хенда.
Однако, как выяснилось позже, я оказался неправ. Не успел я
поздороваться со всеми, как одухотворенный Ежака похлопал меня по спине
и громогласно заявил, что нашел для меня настоящую работенку. В
последний раз, когда Ежака был со мной так любезен, я отправился в
Лапландию на поиски Санта-Клауса. Неужели ГлаВред приготовил для меня
приятный сюрприз?
Прижав к груди степлер, Ежака посетовал на быстротечность жизни и то
ничтожно малое количество добра, которое он успел сотворить. Для
восполнения этого пробела он решил выслать гуманитарную помощь
пингвинам в Антарктиду. Я облегченно вздохнул и для верности
переспросил адрес ближайшей почты. По выражению лиц моих коллег я
понял, что сказал глупость. Даже Ферраст прекратил играть в нарды и
уставился на меня из-под коричневого пледа. Наш тошнотворный редактор
Луи с пафосным видом снял свою ушанку и надел мне на голову, заметив,
что я уже почти готов покорять бескрайние снежные просторы. О, Боб, я
еду в Антарктиду!
Местные жители разобрали золотой горный массив на зубы
В 16:00 по местному времени я стоял на палубе военного судна «Старик
Паттерсон», отходящего из города Ушуайя, самого южного города в мире,
который находится в Аргентине. До Южной Америки я долетел без
приключений, совершив пересадку в Мадриде. Потом еще четыре часа летел
до Ушуайя из Буэнос-Айреса. Тут меня
встретил мой старый военный друг Джош, тянувший лямку на судне, доставляющем
пиццу в Антарктиду. Джош
замолвил обо мне словечко капитану, и меня приняли на борт, как дорого
гостя.
И тут случилось ужасное: не успел я вынести на палубу стул для принятия
почестей и подношений, как это водится с гостями на военных кораблях по
доставке пиццы, как погода резко ухудшилась. Джош, превозмогая порывы
ветра и сильное желание посетить уборную, подошел ко мне и прискорбно
прокричал в ухо, что празднование переносится в каюту капитана из-за
неслабого шторма в проливе Дрейка. Джошу не стоило срывать голос — я и
сам заметил, что на смену теплому солнышку пришел ливень и страшной
силы ветер. Ухватив Джоша за руку, я последовал за ним по узким
корабельным коридорам. Корабль в очередной раз качнуло — мы упали, и я
сильно ушиб плечо о зубы Джоша. Было нестерпимо больно, но я проявил
чудеса солдатской выдержки и прекратил плакать через каких-то двадцать
минут.
В капитанской каюте было непривычно пусто, лишь только старый патефон
создавал иллюзию жизни, веселенько поигрывая нацистские марши. Все
двадцать иллюминаторов были открыты, и вода заливала пол. Пока Джош
спасал нас от потопа, я подошел к столику и обнаружил письмо,
адресованное мне и Джошу. Послание состояло из ста тридцати восьми
листов. Я не стал тратить время на прочтение той части, где капитан
описывал проблемы координации диких обезьян и случай в мексиканском
гей-баре, а сразу перешел к месту, которое касалось нас:
«А! Почти забыл. Дорогие Джош и Джон, согласно погодным сводкам и
маршруту корабля, нам грозит ураган и верная смерть. Я, капитан Дик
Уик, принял решение покинуть корабль, пока не поздно. К сожалению, вас
не было рядом, а вести поиски и аукать было попросту лень. Короче, мы
садимся в шлюпку и отчаливаем назад, на берег.
П.С. Не могли бы вы привезти корабль назад в Аргентину? Спасибо».
Черт побери, у капитана было достаточно времени на написание всяких
глупостей, но не нашлось жалкой свободной минутки, чтоб найти нас с
Джошем. Обидно!
Джош не стал падать духом — как оказалось, он немного смыслил в
мореплавании и даже рисовал в детстве море. Взяв в руки штурвал, Джош
закрутил его, как заправский капитан. Я не стал расстраивать приятеля
тем фактом, что корабль полностью автоматизирован, и нас несет к
Антарктиде на автопилоте. Уж слишком мужественный вид был у моего друга.
Через десять часов Джош, изможденный от постоянного бдения, разбудил
меня (мне снился прекрасный сон, в котором мой Двойной Лосось поедал
домашние
И на этом затхлом суденышке я отправился покорять Антарктиду...
тапки) и сообщил, что пора вылетать. Я вышел на ходящую
ходуном палубу и направился к ветхому самолету, который бросало из
стороны в сторону. На нем я должен был долететь до Южного полюса и
катапультироваться. Сам же самолет, походивший на неумело склеенный
макет археоптерикса, должен был разбиться о льды. Крепко прижав к груди
пакет с гуманитаркой, я направился к самолету. Усевшись поудобнее, я
обнаружил, что автопилотом здесь и не пахнет, а некоторые датчики
(например, датчик, показывающий количество подсолнечного масла на
складах в Перу) просто отсутствуют! Мое мужество и чувство долга крепко
взяли в руки штурвал, и я взлетел — наперекор судьбе, погоде и Джошу,
который истерично махал руками, указывая на стоящий по соседству
красавец-самолет. Неужели я ошибся? Что ж, тем лучше для меня — еще
одна возможность доказать самому себе, что я мужик и у меня есть я..а.
Пять часов спустя одна из стрелок показала, что топливо вот-вот
кончится. К счастью, я был почти у цели. Благодаря хорошей погоде снизу
открывался отличный вид: белоснежная долина, блеск которой способен
ослепить любого. Поддавшись инстинктам толпы, я тоже на какое-то время
ослеп. Не видя направления полета, я нажал кнопку катапультирования.
Что-то снаружи треснуло, затем отвалилось правое крыло. Зачем
встраивать в приборную панель кнопку, отвечающую за отвал правого
крыла??? Я принялся судорожно нажимать на все кнопки в кабине. К
счастью, вскоре я попал в нужную и через мгновение почувствовал всю
тяжесть неба, готового раздавить мне череп. Голова трещала по швам, и я
сильно пожалел, что не надел шлем.
Космические перегрузки закончились, открылся парашют, и я начал плавно
опускаться. Глаза привыкли к свету, и я направил кресло с собой на кучу
пингвинов, которые стояли возле берега. Пингвины меня не испугались —
наверное, привыкли к туристам. Выкарабкавшись из-под парашюта, я
принялся распаковывать гуманитарку от ребят. На миг я даже прослезился,
прикинув, какие же хорошие люди эти мои украинские друзья, раз
заботятся о совершенно незнакомых им пингвинах. Что же они положили в
пакет?
Первым из пакета я извлек томик стихов с примечаниями на французском
(видимо, от Лоренцо), черно-белую фотографию солнца (наверное, Елисей
полагал, что фото может согреть бедных птиц), чайный пакетик, по виду —
третьячок (такое мог дать только Луи), и жетон на метро (ну, это от
Ежаки!). Также отыскались пионерская пилотка от Павлика и рукоятка
ледоруба от Семена. Я задумался, кому из членов редакции по возвращении
дать медаль «За благородство»...
Вместо колец пингвины надевают оранжевые нашлепки на клюв
От размышлений меня отвлек пингвин —
он дергал меня за ногу и куда-то показывал. Бедняга был страшно
возбужден и очень торопился. Я, словно военный крейсер по развозке
пиццы, прошелся среди маленьких пингвинов, бросая на ходу взгляды,
полные чувства собственного превосходства и величия. Мой маленький друг
привел меня к тому, что, должно быть, и собрало его собратьев в
огромную кучу — пингвинья свадебная церемония! Жених и невеста стояли в
центре рядом с официального вида старым пингвином, выполнявшим роль
пастыря. Судя по картине, представшей передо мной, меня пригласили на
роль дружка! Вот так дело! Прямо-таки с корабля на бал! Я занял свое
место по правую руку от жениха и смиренно внимал словам любви и
радости, которые понятны на любом языке. Старик долго говорил, а после
как будто улыбнулся — и жених с невестой нежно потерлись клювиками.
Начали подходить гости. У каждого был какой-то подарок — это мог быть
обычный камень, рыбешка или калорифер. Я не стал жадничать и преподнес
молодым все, что было в пакете, от себя добавив рыбную косточку,
застрявшую в подошве моего ботинка. С веселым криком молодожены
бросились в воду и поплыли к отдаленному острову,
дабы предаться
радостям любви. Я же остался с остальными гостями.
Недалеко от меня остановился вездеход с туристами. Они выбежали
фотографировать пингвинов. Я был рад, что они опоздали на церемонию и
не успели ее испортить. Вручив гиду пару сотен долларов,
предусмотрительно украденных ранее в каюте капитана, я занял свое место
в салоне и закрыл глаза. Вокруг то и дело раздавался смех, восхищенные
туристы делились впечатлениями, но я в тот момент слышал только ставших родными пингвинов,
поднимающих тост за здоровье молодых. Я улыбнулся...
Почему здесь нет комментариев? Очень интересное письмецо, мне очень понравилось, правда, очень жалею, что у Боба нет зрителей, то есть читателей, ау-аууууу, читатели, вы где??? Жаль, ладно, тогда я сам всё скажу. Во-первых мне нравится манера письма, она сродни стилю романтиков 17-18 века и если авторы делают это не сознательно, то есть подсознательно, то советую почитать Историю Тома Джонса Найдёныша (зарубежка 3 курс 2 тома по 700 страниц) или ещё на Моби Дика (там же), но главное, что сохранив стиль автор может писать о современном мире. Во-вторых, тема весьма оригинальна, сейчас редко кто пишет о процессе путешествия, скорее о результате, так что тут в точку. И в-третьих, свадьба пингвинов- это романтично и феерично!!! Так что поздравляем Боб с творческим успехом и ждём новых творений))))
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
